«Перед шестнадцатилетием позвонила мама. Сказала, что заказала ресторан для моих друзей, но их с папой, к сожалению, не будет. «Ты ведь не обидишься?» — спросила. Обидеться? Да это же просто какое-то невероятное везение!
Шестнадцатилетие без предков, я одна с друзьями в ресторане! Вот это да, вот это праздник! «Жалко, что вас не будет, — говорю. — Папе привет». Это «жалко» было одним из самых неискренних за всю мою жизнь. В день рождения мне привезли подарок от папы, а вместо открытки его портрет с надписью: «Любимой Ксюшеньке от любящего папы». Подарок распаковала быстро и с нетерпением, а портрет мимоходом поставила на полку.
Утром в день рождения я была в панике: платье оказалось с жирным пятном, а еще надо уложить волосы, выбрать сумку, туфли. Звонок отца застал меня в салоне красоты: «Доченька, мы тебя поздравляем! Прости, что сегодня мы не вместе. Пойми, есть обстоятельства». «Да что ты, пап, все нормально. Спасибо за поздравления, просто тут фен, плохо слышно. Приезжать не надо, потом справим с тобой», — сказала я. «Доченька, я тебя очень люблю», — слышалось где-то вдали. «Да, да, пап, я тоже тебя люблю», — механически ответила я, рассматривая свои локоны.
В этот день отец был отпущен из больницы под личную ответственность домой на выходные. Ему помогли организовать частный самолет, и через три с половиной часа он был в Париже, думая о том, что навсегда оставил страну, которую искренне любил.
Это был один из самых веселых моих праздников: подарки, подружки, громкая музыка, танцы и вся радость, и острота жизни, которая бывает только в этом возрасте.
В каком аду жили мои родители в эти ноябрьские дни моего шестнадцатилетия, я узнала, когда мама вернулась из Парижа после папиной операции на сердце. Дома ночью она шепотом рассказала про папу, больницу, инфаркт и то, что мой отец пока не может жить в нашем городе, в нашей стране.
Сколько в моей жизни было таких праздников, платьев, шуршащих пакетов с подарками и загульных вечеров! Как можно было быть настолько поглощенной суетой, чтобы не расслышать дрожание в голосе отца? Почему я не бросила институт и не поехала жить к отцу в Париж?
Нет уже первой любви, я не помню имен сокурсниц и не вспомню, с кем проводила эти годы папиной ссылки. А того, кого мне так не хватает, я помню каждый день. И тот папин портрет каждый день напоминает мне о главном изъяне человеческой сущности — неумении в настоящем ценить по-настоящему ценное.»
Похожие материалы:
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Дорогие читатели!
Мы уважаем ваше мнение, но оставляем за собой право на удаление комментариев в следующих случаях:
- комментарии, содержащие ненормативную лексику
- оскорбительные комментарии в адрес читателей
- ссылки на аналогичные проекту ресурсы или рекламу
- любые вопросы связанные с работой сайта