Дочь Сталина Светлана Аллилуева

«…помню жуткую церемонию прощания… когда проходили возле открытого гроба. Один человек предложил мне поцеловать маму, а я не смогла этого сделать. Я очень испугалась, мне казалось: там не мама. Это была смерть».

О том, что мать не просто умерла, а покончила жизнь самоубийством, Светлана Аллилуева узнала, уже будучи взрослой девушкой, прочитав об этом в зарубежной прессе, а затем выяснив подробности у окружающих. Для нее, конечно, это было потрясением…

После смерти матери жизнь Светланы проходила в основном в Кремле или на даче рядом с отцом, который следил за ее учебой, почти каждый день интересовался ею, регулярно подписывал дневник. Дочкой он был доволен – училась она хорошо.

«Детство мое было счастливым, – позже вспоминала Светлана Иосифовна, – рай во всех отношениях. Отец был ласков: брал меня на колени и прижимал к себе. Таковы грузинские традиции: отцы должны проявлять свою любовь к детям. Я была его любимицей, потому что напоминала мать».

Как и брат Василий, Светлана ходила в школу под наблюдением охранника, питалась отдельно от остальных детей. Преподаватели отмечали ее склонность к литературе. Перед окончанием школы учительница даже написала И. В. Сталину письмо, в котором говорила о целесообразности ее поступления на филологический факультет. Того же хотела и Светлана. «В литераторы хочешь, – недовольно проговорил отец, – так и тянет тебя в эту богему… Изучи историю, а потом занимайся чем хочешь».

Отец настоял на поступлении Светланы на исторический факультет МГУ, где она начала учебу в 1943 году. После его окончания стремление к филологии наконец-то было оценено отцом. В итоге она поступила в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС, после чего получила ученую степень кандидата филологических наук.

Круг общения Светланы Аллилуевой был по-богемному широк… О встречах с ней в тот период вспоминает поэт Станислав Куняев:

«Интерес к Сталину еще подогревался и тем, что частенько на чугунных узорчатых лестницах и переходах филфака на Моховой я встречал рыжеватую, хрупкую женщину, некрасивую, но какую-то ладную, с быстрой походкой и внимательным, сосредоточенным взглядом. Голоса ее я не помню, скорее всего потому, что Светлана Сталина была молчаливой и всегда одинокой.

Она приходила на факультет, вела какие-то занятия со студентами, никогда я не видел ее окруженной друзьями или преподавателями, смеющейся и оживленной. Но что хочу засвидетельствовать: даже при жизни отца никогда она не приезжала на Моховую ни на каких машинах, не было рядом с ней никакой охраны, и любой из нас мог подыматься по чугунным лестницам рядом с нею, сидеть за одним столом в библиотеке, стоять в очереди в буфете…»

Светлана проявила себя довольно способным литератором-профессионалом. Живя в СССР, она перевела с английского книгу «Мюнхенский сговор». Позже, уже за рубежом, написала и издала воспоминания: «Двадцать писем к другу», «Всего один год», «Далекие звуки».

Личная жизнь Светланы складывалась сложно. В семнадцать лет она увлеклась тридцатидевятилетним драматургом, лауреатом Сталинских премий Алексеем Каплером. «Мне все известно, – сказал отец. – Твой Каплер – английский шпион». – «А я люблю его!» – ответила дочь. «Любишь?!» – выкрикнул Сталин и влепил дочери две пощечины. А Каплер провел в заключении десять лет…

Известный кинодраматург Валерий Фрид, арестованный по обвинению «в подготовке покушения на Сталина», вспоминал:

«О своем деле Алексей Яковлевич рассказывал не очень охотно. Собственно, дела – даже подобия дела – и не было. В начале войны Каплер познакомился с дочерью Сталина Светланой. Веселый, остроумный, обаятельный, он произвел сильное впечатление на молоденькую девчонку. А ему льстила эта почти школьная влюбленность «кронпринцессы».

До романа дело не дошло, но они часто гуляли по московским улицам, она слушала его байки, а сопровождающий… каждый вечер писал отчет, рапорт, донесение – уж не знаю, как это называлось. И вот догулялись: в квартире Алексея Яковлевича раздался телефонный звонок, и грубый голос – «полковничий», по его определению, – приказал: «Каплер, перестаньте крутить мозги дочери Сталина. Будет плохо».

По свойственному Каплеру легкомыслию он не принял этого всерьез. Но в одну из встреч Светлана со слезами на глазах сказала ему, что папа ужасно сердится… девушка умоляла Алексея Яковлевича уехать из Москвы, от греха. Он уехал корреспондентом «Правды» в действующую армию. Побывал в Партизанском крае и привез оттуда замысел сценария о героине-партизанке. Потом отправился под Сталинград и там совершил, как вскоре выяснилось, серьезную ошибку.

В корреспонденциях, которые построены были как письма некоего лейтенанта невесте, Каплер неосторожно использовал реалии своих прогулок со Светланой по Москве… Налицо было совпадение с теми маршрутами прогулок, которые фигурировали в упомянутых выше отчетах, рапортах или донесениях. И Светланин папа решил, что хитрый Каплер этаким эзоповским способом – через газету – продолжает объясняться в любви. Это его очень разозлило. Редактор «Правды» получил выговор, а Каплер – пять лет ИТЛ по ст. 58-10, антисоветская агитация».

Студенткой Светлана вышла замуж за Г. И. Морозова – одноклассника ее брата Василия. Этот брак распался через три года. От него у Светланы остался сын Иосиф. Вскоре, по настоянию отца, она вышла замуж за Юрия Жданова – сына наиболее приближенного к Сталину человека, впоследствии профессора, ставшего ректором Ростовского университета.

Говорят, что любви здесь не было с обеих сторон. Это замужество счастья также не принесло. Несмотря на рождение дочери Екатерины, они расстались в 1950 году. Не был долгим и следующий брак – с дальним родственником Иваном Сванидзе…

Имея прекрасные способности, высокую научную квалификацию, Светлана тем не менее потеряла всякую профессиональную перспективу. В худшую сторону изменилось и отношение к ней многих людей. Дочь Сталина обратилась к религии, тайно крестилась… Ее внимание привлек немолодой индийский коммунист Раджи Бридж Сингх, живший в Москве.

Этот, уже четвертый муж, оказался человеком некрепкого здоровья и вскоре умер. Перед своим уходом Сингх взял со Светланы обещание, что она отвезет его прах в Индию и развеет над священными водами Ганга. Так по настоятельной просьбе Светланы ее в сопровождении двух телохранителей выпустили на похороны в Индию. Именно во время этой поездки дочь Сталина совершила неслыханный поступок – осталась на Западе, бросив дома своих детей. Через два месяца «Голос Америки» сообщил, что дочь Сталина попросила политического убежища в США.

После отъезда Светланы из СССР ее лишили советского гражданства. За рубежом ей посвящали свои страницы самые престижные органы печати. Готовился к выходу в свет «новый бестселлер Америки», а вместе с ним обретала известность и Светлана…

            

«Сияющее от радости лицо Светланы, дочери Сталина, изысканное американское общество впервые увидело в 1967 г., когда она приехала в США. Изящная, жизнерадостная женщина 41 года с рыжими вьющимися локонами, розовыми щеками, робкими голубыми глазами и привлекательной улыбкой, казалось, светилась чувством добра и искренности…

Появившиеся поклонники стали посылать ей домой в Принстон цветы, письма, всевозможные подарки и даже предложения на брак. В общественных кругах и кругах деловых людей не без успеха ухаживали за ней», – так писал о ней журнал «Шпигель» в мае 1985 года в статье «Мой отец расстрелял бы меня за это».

В Америке Аллилуева вышла замуж за архитектора В. В. Питерса, а в мае 1971 года у нее родилась дочь Ольга. Через год и этот брак оказался расторгнутым… Расчетливый американец, заинтересовавшийся ее книжными гонорарами, попросту ушел, когда деньги закончились.

Через много лет Светлана Аллилуева призналась:

«Моя жизнь за границей постепенно утрачивала всякий смысл. Моей целью было не обогащение, а жизнь среди писателей, художников, интеллигенции. Я хотела заниматься фотографией, языками. Однако из этого ничего не вышло».

…Возвратившись на родину после почти восемнадцатилетнего отсутствия, Светлана неожиданно для себя встретила теплое и доброжелательное отношение соотечественников. Ей звонили школьные и университетские друзья, знакомые. Вскоре она выехала в Тбилиси, поселившись в двухкомнатной квартире. По указанию из Москвы ей было установлено денежное содержание, спецобеспечение, включая и госавтомобиль. Преподаватели на дому обучали ее дочь Ольгу русскому и грузинскому языкам.

В Тбилиси Аллилуева отпраздновала свое шестидесятилетие, которое отметили в музее ее отца. Но что-то, однако, и здесь ее не устроило – она начала срываться, в гневе обрушиваясь на дочь, на знакомых, учиняла скандалы. На отдыхе в санатории Совмина за мелкую оплошность ударила по лицу официантку…

Свидетелями подобных вспышек не раз становились работники музея в Гори. Дочь Сталина как должное требовала особого внимания к своей персоне, неукоснительного выполнения любых повелительных распоряжений. Окончательно испортив отношения со старшим сыном Иосифом, писала его руководству, требуя исключить его из партии, лишить ученого звания и… выслать на Сахалин! Настаивала, чтобы и сын, и племянник (сын Якова Джугашвили) развелись с женами… Уезжая из Тбилиси, Светлана Иосифовна заявила, «ей надоело жить среди дикарей».

Прожив два неполных года в Советском Союзе, Аллилуева направила письмо в ЦК КПСС с просьбой разрешить ей выезд из СССР, мотивировав его отсутствием взаимопонимания с детьми. В Москве такое разрешение было дано незамедлительно, и она покинула родину вторично, поселившись в Англии.

Здесь и поныне дочь Сталина живет на социальное пособие, выплачиваемое ей британским правительством…
Похожие материалы: